Любовь сама — закон; она сильней,
Клянусь, чем все права земных людей.
Любое право и любой указ
Перед любовью ведь ничто для нас.
Монах был монастырский ревизор.
Он не дал бы и ломаной полушки
За жизнь без дам, без псарни, без пирушки.
Он устрицы не даст за весь тот вздор,
Который проповедует приор.
Мы все — как тот, кто опьянен вином,
Пьянчуга знает — есть, мол, где-то дом,
Не знает только, как пройти домой,
И скользок путь под пьяного ногой.
Вот так же мы блуждаем в сей юдоли:
Мы жадно ищем путь к счастливой доле,
Но без конца плутаем, как на грех.
Недаром говорят: в любви и власти
Никто охотно не уступит части.
Не жди добра, кто злое сотворил.
Обманщик будет в свой черед обманут,
И все над ним еще смеяться станут.
Праздностью рождается разврат,
Всех мерзостей источник преопасный.
Тиран воинственный иль император
С разбойником, как брат родимый, схож,
Ведь нрав у них, по сущности, все тож.
Лишь от разбойника поменьше зла —
Ведь шайка у разбойника мала.
Хотя был знатен, все ж он был умен.
На опыте поймете наконец,
Что грамотей — не то же, что мудрец:
Ведь с волка спеси половину сбило,
Когда его лягнула в лоб кобыла.
А потом Павел дал нам наставленье:
Во всем написанном зри поученье,
Зерно храни, а шелуху откинь.
И да исправит нас Господь. Аминь.
В высоких душах жалость — частый гость.
Друзья должны в согласье полном жить.
Насилье может дружбу задушить.
Жадность — корень всех зол.
Жениться следует ровне с ровней
И однолеткам в паре быть одной.
Иной богатство вымолит — оно ж
Недуг накличет иль убийцы нож.
Кто для других законы составляет,
Пусть те законы первым соблюдает.
Кто из лозины дом свой воздвигает,
Кто клячу старую в соху впрягает,
На богомолье кто жену пускает —
Тот сам себе, простак, петлю свивает.
Кто мудр поистине, тот пренебрег
Вопросом праздным: «Кто ж владычит миром: Жена иль муж?»
