Давно называют свет бурным океаном, но счастлив, кто плывет с компасом.
Мы все, как муха на возу: важничаем и в своей невинности считаем себя виновниками великих происшествий.
На минуту позабудемся
В чародействе красных вымыслов.
Народ есть острое железо, которым играть опасно, а революция — отверстый гроб для добродетели и самого злодейства.
Мало разницы между мелочным и так называемыми важными занятиями; одно
внутреннее побуждение и чувство важно. Делайте, что и как можете: только
любите добро, а что есть добро — спрашивайте у совести.
Мудрец, который знал людей,
Сказал, что мир стоит обманом:
Мы все, мой друг, лжецы,
Простые люди, мудрецы;
Непроницаемым туманом
Покрыта истина для нас.
Мужество есть великое свойство души; народ, им отмеченный, должен гордиться собою.
Мы вечно то, чем нам быть в свете суждено. Гони природу в дверь: она влетит в окно.
Не мешаю другим мыслить иначе.
Ничто не ново под луною: Что есть, то было, будет ввек. И прежде кровь лилась рекою, И прежде плакал человек...
Оправдание некоторых жестокостей, всегдашнее мягкосердечие несовместимы с великостью духа. Великие люди видят только общее.
Превосходные умы суть истинные герои истории.
Как плод дерева, так и жизнь бывает всего сладостнее перед началом увядания.
Конец нашего века почитали мы концом главнейших бедствий человечества и
думали, что в нем последует важное, общее соединение теории с практикой,
умозрения с деятельностью; что люди, уверясь нравственным образом в
изящности законов чистого разума, начнут исполнять их в точности и под
сению мира, в крове тишины и спокойствия насладятся истинными благами
жизни.
Любовь сильнее всего, святее всего, несказаннее всего.
Пусть громы небо потрясают,
Злодеи слабых угнетают,
Безумцы хвалят разум свой!
Мой друг, не мы тому виной.
Для нас, русских с душою, одна Россия самобытна, одна Россия истинно
существует; все иное есть только отношение к ней, мысль, Провидение.
Мыслить, мечтать можем в Германии, Франции, Италии, а дело делать
единственно в России.
В одном просвещении найдем мы спасительное противоядие для всех бедствий человечества!
Творец всегда изображается в творениях, часто против воли своей.
Ты хочешь быть автором: читай историю несчастий рода человеческого — и
если сердце твое не обольется кровью, то оставь перо, или оно изобразит
нам хладную мрачность души твоей.
Французская революция — одно из тех событий, которые определяют судьбы
людей на много последующих веков. Новая эпоха начинается: я ее вижу.
Солнце течет и ныне по тем же законам, по которым текло до явления
Христа-Спасителя: так и гражданские общества не переменили своих
уставов; все осталось, как было на Земле и как иначе быть не может.
Счастлив, кто независим, но как трудно быть счастливым, то есть независимым.
Так водится в здешнем свете: одному хорошо, другому плохо, и люди
богатеют за счет бедных. Шагнуть ли в свет политический? Раздолье
крикунам и глупым умникам; не худо и плутишкам.
Талант великих душ есть узнавать великое в других людях.
Тацит велик, но Рим, описанный Тацитом,
Достоин ли пера его?
В сем Риме, некогда геройством знаменитом,
Кроме убийц и жертв, не вижу ничего.
Жалеть о нем не должно:
Он стоил лютых бед несчастья своего,
Терпя, чего терпеть без подлости не можно!
Что сделали якобинцы по отношению к Республике, то Павел сделал по
отношению к Самодержавию: заставил ненавидеть злоупотребления оного.
Республика без добродетели и геройской любви к отечеству есть неодушевленный труд.
Слова принадлежат веку, а мысли векам.
Смеяться, право, не грешно, Над всем, что кажется смешно.
Я презираю скороспелых либералистов: я люблю лишь ту свободу, которой не отнимет у меня никакой тиран.
Я чувствую великие дела Петровы и думаю:
«Счастливы предки наши, которые были их свидетелями!»
Однако ж — не завидую их счастью!
Время это лишь последовательность наших мыслей. Душа наша способна к самопогружению, она сама может составлять свое общество.
Для привязанности нет срока: всегда можно любить, пока сердце живо.
Екатерина уважала в подданном сан человека, нравственного существа,
созданного для счастья в жизни. Она знала, что личная безопасность есть
первое для человека благо и что без нее жизнь наша, среди всех иных
способов счастья и наслаждения, есть вечное, мучительное беспокойство.
Жизнь есть обман — счастлив тот, кто обманывается приятнейшим образом.
Для существа нравственного нет блага без свободы, но эту свободу дает не
Государь, не Парламент, а каждый самому себе, с помощью Божиею.
Бог великий музыкант, вселенная
— превосходный клавесин, мы лишь смиренные клавиши. Ангелы коротают
вечность, наслаждаясь этим божественным концертом, который называется случай, неизбежность, слепая судьба.
Жизнь наша и жизнь Империи должны содействовать раскрытию великих
способностей души человеческой; здесь все для души, все для ума и
чувства, все должно служить бессмертию в их успехах!
