«При жизни друг друга жалеть, по смерти друг друга покидать» — в этой
древней пословице истина. «Друг друга жалеть» — это готовность дать
отдохнуть усталому, накормить голодного, обогреть замерзшего, найти
выход для зашедшего в тупик. «Друг друга покидать» — эти слова говорят
не о том, чтобы не оплакивать покойника, а о том, чтобы не облачать в
узорную парчу, не класть ему в рот жемчуг и нефрит, не приносить жертв,
не ставить блестящих сосудов.
Как заботиться о своей жизни? Не мешать себе, не
останавливать себя. Жить свободно, и только. Позволить ушам слушать то,
что хочется; позволить глазам смотреть на то, на что хочется; позволить
устам говорить то, что хочется; позволить телу покоиться так, как
хочется; позволить сердцу мыслить так, как хочется; мысли хочется
свободы, и мешать ей — значит не давать ей идти вперед.
Мэн спросил:
— Родился человеком, к чему стремиться, к чему слава?
— Слава ради богатства, — ответил Ян Чжу.
— Если стал богат, к чему еще стремиться?
— К знатности.
— Стал знатным, к чему стремиться дальше?
— К смерти.
— Что же потом?
— Благоденствие сынов и внуков.
— Разве слава приносит благоденствие сынам и внукам?
— Благодаря посмертной славе благоденствие распространяется на весь
род, а богатство на общину. Поэтому ради славы изнуряют тело и иссушают сердце.
Однако следует знать, что каждый стремящийся к славе должен быть
бескорыстным. Следует знать и то, что владеющие истиной не обладают
славой, а владеющие славой не обладают истиной...
— Зачем же живет человек? Для наслаждения? Для красоты и яств? Для
музыки и любви? Но красотой и пиршествами нельзя наслаждаться постоянно —
пресыщаешься. А тут запрещают наказаниями и убеждают наградами. Зовут
вперед во имя славы и толкают назад с помощью закона. Спешим состязаться
за миг пустой славы, домогаясь славы с избытком после смерти. Сгибаясь,
внимательно слушаем и смотрим, сожалея об истинности или ложности
собственных желаний. Если неспособны даже на миг беспечности, то чем же
отличаемся от пленника в тяжких оковах?
Люди далекой древности действовали, следуя
велению своего сердца, и не шли против своих естественных желаний. Не
избегали наслаждений при жизни, поэтому их и не манила слава.
В жизни все вещи друг от друга отличаются, а в
смерти все одинаковы. При жизни отличаются друг от друга умные и глупые,
знатные и низкие; в смерти же одинаковы тем, что все смердят и
разлагаются, гниют и исчезают... Следует наслаждаться при жизни, к чему
хлопотать о том, что будет после смерти!
Проживешь так, и будет жизнь твоя радостна до дня
смерти. Это я и называю заботой о своей жизни. Если же станешь
неотступно обуздывать себя и жить в скорби и заботах во имя долголетия,
так проживи пусть даже сто лет, тысячу лет — это не то, что я называю
заботой о своей жизни.
Жизнь такая редкая удача, а смерть
так легкодостижима. Кто же это придумал — проводить с таким трудом
доставшуюся жизнь в ожидании столь легко приходящей смерти? Насиловать
свои чувства и природу, чтобы заманить славу? Это для нас хуже смерти!
Желая исчерпать до дна все наслаждения своей единственной жизни,
испытать все радости этих лет, тревожимся лишь о том, чтобы
переполненный желудок не помешал вволю пить; чтобы утрата силы не
помешала вволю предаваться плотским удовольствиям. Не печалит нас ни
дурная слава, ни опасность для жизни.
